Вышел в свет роман «Устои» ивановского писателя, уроженца деревни Богатищи Палехского района, почётного гражданина Палеха Владимира Мазурина. Долгие годы к названию произведения неизменно прибавляли определение «неизданное». При жизни писателя ему помешали дойти до читателя известные события в стране начала 90-х. И вот теперь заботами областной писательской организации и спонсорской помощью Валентины Николаевны Голубевой роман «Устои», хотя и вышедший мизерным тиражом (всего сто экземпляров!), наконец встретится со своим читателем. Вступительное слово к нему написала поэтесса Лариса Щасная. Повествование предваряют также воспоминания о писателе его супруги Лидии Грачевой-Мазуриной.
«Осмысленная реальность»
Вспоминается состоявшаяся несколько лет тому назад читательская конференция в маленькой сельской библиотеке в получасе пешего пути от родной деревни Владимира Мазурина с говорящим названием Богатищи. Тогда участники обсуждения книги повести и рассказов писателя «Запах клевера» по-своему охарактеризовали творчество своего земляка, придумав ему собственное определение: «осмысленная реальность». А присущие художественному произведению авторские домысел и вымысел, по мнению участников беседы, нужны были писателю для того, чтобы помочь читателю лучше понять происходящее и разобраться в нем.
Один из читателей сказал тогда: «В героях его произведений мы узнаём своих односельчан, в описании природы знакомые рощи, речки, деревни. Вот бы на все российские веси было по своему писателю, тогда меньше было бы у нас нечитающих людей, а, значит меньше и косноязычных сквернословов, и горьких пьяниц…»
Тот давний разговор невольно всплывает в памяти, когда читаешь только что изданный роман Владимира Мазурина. Первые же главы настойчиво заставляют уверовать: всё это было на самом деле, а герои романа – существовавшие в действительности люди. Автор настолько пристально всматривается в окружающую природу, неторопливо раскладывает по мгновениям действие, что начинаешь ощущать свое присутствие там, среди деревенских мужичков доколхозной деревни, неспешно дымящих самосадом. Добавьте к этому воображаемую картину происходящего, обязательно возникающую у читателя при чтении…
У земляков Владимира Ивановича это чувство ещё ярче. А как же иначе, если прочитанное вчера вдруг сегодня оборачивается явью, стоит лишь пройтись по старым деревенским тропкам. И не беда, что автор умышленно изменил названия деревень и приметных природных заимок, не узнать их невозможно.
Его родная деревня, названная в романе Гумнищами – главное место действия произведения. Её жители запрягают лошадей, чтобы поехать в село Воздвиженское, которое так похоже на Палех. «Кондратьевские литоны» – это конечно же молодые рабочие из Майдакова, литейщики с местного завода. Лишь «притулившемуся за лесом маленькому сельцу Никола-Пенье» писатель оставил его истинное имя. Наверное, потому что нет уже села вовсе. Читаю роман и вместе с его героями – молодыми гумнищинскими ребятами – «бегу» через выстроившиеся вдоль старинного Аракчеевского тракта Лукино, Прудово, Зименки на свою малую родину в Николу-Пенье. А встречает нас там «никольский мужичок Степан Сурин», так в романе. А в реальности не дед ли это мой – никольский дьячок и искуснейший звонарь Илья Сурин? Автор не изменил фамилию, переиначив только имя.
«С чем сжилась душа»
Действие первой, изданной, части романа происходит в 1927 году. Русская деревня срединной России. Добротные бревенчатые избы. По наделу земли у каждой семьи, а кое у кого и отруба. По одной, а то и по две коровы. Безлошадников нет даже среди бедняков. Веками устоявшийся крестьянский уклад.
Эхо прогромыхавших в городах октябрьских дней 17 года за десять лет так и не докатилось до здешних мест. Разве только председатель сельсовета теперь тут власть, но и тому выделили лишь заднюю тесную комнатушку в одном из домов. И верится, что устои эти не свернуть, не сдвинуть с места никогда. «Крестьянская натура, что дернина, – размышляет один из героев романа, – вспахать её не легче бывает, чем целину».
За «пашню» берётся только что присланный в деревню молодой учитель Михаил Тамаев. И кажется ему, что он один тут и светлая голова, и деловитая натура. Требует губернское начальство корнеплоды сажать – посадим. Не выросли – не беда. ведь в газете уже похвалили. Нет в деревне нардома – сломаем и перевезём по брёвнышку кладбищенскую церковь в качестве строительного материала.
А на душе у крестьян всё горше и горше. Но автор не говорит с читателем напрямую о переживаниях односельчан. Он заставляет сопереживать им. И всё чаще хочется вмешаться: не троньте эту русскую глубь. Раз «так устроена душа, с чем сжилась, то и дорого ей», – размышляет гумнищинский крестьянин.
На сломе устоев
Обращение к душе, к смыслу жизни звучит на всём протяжении действия романа. Вот его главный герой Ванюшка Осинин ведёт разговор с воздвиженским иконописцем. А тот – тоже на сломе устоев. Иконы, вроде как больше не нужны, а примкнуть к художникам-артельцам с их «коробышными» картинками никак не решится: «Я у Сафонова в мастерских работал, так он нас в покое ни на минуту, бывало, не оставлял. Сколько не напишем — всё мало… Иной раз и хотелось от души поработать — куда там! Где чистоган, брат, там душе делать нечего». Ах, как актуально это сегодня для художественного Палеха!
И дальше – снова о душе. Но прочитанные строчки вдруг настораживают, беспокоят. Это глава волостной власти рассуждает о партийном секретаре: «У него, Седова – души людей. Сотни лет их опекала, соответственно настраивая, церковь и, надо сказать, преуспела в своём пасторском занятии. Освободившись от её влияния, души не должны оставаться беспризорными, их нужно терпеливо возделывать, выращивать в них добрые всходы, иначе они прорастут чертополохом и будут потеряны…».
Может и правильно это, хочет сказать автор романа, но кто теперь в опекунах, и что считать добрыми всходами?
По мнению не в меру деятельного учителя Тамаева, пора в деревне браться за классовую борьбу, пересчитать крестьян-середняков да записать кое-кого в кулаки. Деревня представляется ему «Огромным невспаханным полем (…), а он ходит по обочине». Он на память цитирует доклад Сталина об объединении крестьянских хозяйств на партийном съезде. А гумнищинский старейшина Митрий Фёдорыч, напрочь сбивая с него спесь, негромко переспрашивает: «Сталин. Не слыхал о таком».
«В чём сила деревни?»
К необходимости начинать работать общиной приходят сами крестьяне – те самые середняки. Только без шумных призывов, а с толком, по-умному. Вскладчину купили веялку и построили всем миром зерноочистительный пункт, организовали «семейный колхоз» по выделке овчин. А весной случился настоящий триумф коллективного труда. Решили на сходе луга не делить, а считать общими и косить их вместе. А сено потом разделить по-справедливости.
И писатель, вкладывая в строку весь свой талант, рисует картину коллективной косьбы на утренней заре. «Вот в чём она, сила деревни, – говорит один из героев, – сроднились люди»; «Деревня, в которой не каждый сам по себе, а все вместе, как в дружной, сговорчивой семье…», – вторит ему другой.
Это и есть истинная основа, на которой надо было объединять крестьянский труд. Именно в этом убеждает читателя автор романа. Без ломки устоев, без пустых лозунгов, без принудиловки при создании колхозов, без вражды.
Увы. В той самой реальности, которую на протяжении всего повествования осмысливает писатель, всё вышло по-другому. И если бы читателю суждено было увидеть продолжение романа, то с его страниц читатель узнал бы и о раскулаченных середняках, и о бесовской растащиловке их имущества, и о разрушенном храме в Николе-Пенье. До основания, до последнего кирпичика…
Потеряв духовную основу, разъехались по разным деревням жители Богатищ и соседних деревень. Теперь в них по одному-двум жилым домам, а то и вовсе – ни души.
Но все это будет потом. А пока в самом финале романа Ванюшка Осинин с косой на плече устало идет с сенокоса под песню жаворонка и легкий шелест июньской листвы, полный душевных переживаний о безответной пока любви. Он верит в свое будущее, завещанное дедом и отцом, потому как остаются еще незыблемыми те деревенские устои: «Сын поперек отца не пойдет, нет. В этом-то и мудрость жизни…».
Только что показавшееся из-за дальнего леса солнце уже заглянуло на деревенские крыши, прибавило белизны вековым березам, тысячами искр рассыпалось по росе на траве. Что может быть краше родной природы! И Владимир Мазурин устами своего героя говорит: «Я вот люблю по земле ходить, на красу ее любоваться».
Анатолий Сурин ( п. Палех)
P.S. Правление Ивановской областной организации Союза писателей России запланировало проведение 23.09.2023 г. в Палехе презентацию романа Владимира Мазурина «Устои».
Роман «Устои» является важной отправной частью задуманного проекта «Возращение на родину» по сохранению творческого наследия талантливого русского писателя Владимира Ивановича Мазурина (1937-2012гг.) и увековечению его памяти на любимой им малой родине – в Палехском районе.
Роман издаётся в авторской редакции ограниченным некоммерческим тиражом с разрешения сына писателя С.В. Мазурина.
