Прощание с Виктором Ивановичем Лихоносовым
«…в Тамани всегда душа моя взлетает повыше…», – писал более тридцати лет назад Виктор Иванович Лихоносов о себе в одной из своих новелл, но только сейчас, провожая его по последней земной дороге в Тамань, почему-то невольно вспомнились именно эти слова, когда траурный кортеж, преодолевая немыслимые заторы по пути из Краснодара, удерживающие, хоть на часок, любимого всеми кубанцами своего Бояна, прибыл в старую казачью Покровскую церковь…
Отпевал Виктора Ивановича его многолетний собеседник протоиерей Виктор Колмык в сослужении иерея Александра Бокарева и диакона Сергия Сердюкова, с дивным приходским хором. В торжественном их многоголосье и плаче душа Виктора Ивановича возвышалась над всей Таманью, над высокими, стройными рядами казаков, что стояли в почётном карауле, над коллегами-писателями, над жителями полуострова, над дочерью Настей и её мужем Владимиром, над внуками Ильей и Иваном, над правнучкой Вероникой, над верными товарищами Геннадием Майковым и его дочерью Настей, Виктором Захарченко и всем Кубанским казачьим хором, Владимиром Левченко и Николаем Галкиным, отцом Сергием Разумцевым и Павлом Гавриловым, Татьяной Василевской и Натальей Батраевой, Анной Кошелевой и художником Сергеем Воржевым, над коллективами «Кубанских новостей» и «Родной Кубани», над сердечными друзьями Потаниными, Костровыми, Матониными, Толстыми, Лихановыми, Крупиными, Куняевыми, Юрием Лощицем, Юрием Назаровым, Николаем Ивановым, Александром Федорченко, Юрием Павловым, Лидией Сычевой, Мариной Ганичевой, Александром Новосельцевым, Владимиром Комаровым, Константином Скворцовым, Анной Лыкошиной, Галиной Бушуевой с Украины, Елизаветой Иванниковой, Сергеем Лукониным, Полиной Нечитайло, Сергеем Кисличенко и еще многими-многими, несть им числа. Над всеми русскими писателями, кого он оставил в горючем сиротстве.
Душа Виктора Ивановича возвышалась над Первопрестольной, над Сенным, над руинами Фанагорийской крепости, над его «Маленьким Парижем» Екатеринодаром-Краснодаром, над хатой Ростиславовны, кому он обещал подарить «Осень в Тамани», над Сенявиной и Петренковой балками, над станицей Ахтанизовской, над Ясной Поляной Л.Н. Толстого и Озерками И.А. Бунина, над Тимонихой В.И. Белова и Новосибирском, городом детства…
Казалось, что на эти недолгие проводы в Тамань собралась вся Россия. Каждый, пришедший отдать последнее целование летописцу Кубани, да и всей русской жизни ХХ века, принёс в себе тысячи и тысячи поклонов от тех, кто физически не смог присутствовать на похоронах, но скорбел полнотою сердца, потому что любил волшебное слово Виктора Лихоносова.
Погода была ясная-ясная, небо синее-синее… И шлях, именно шлях, а не дорога на старое казачье кладбище, где Виктора Ивановича встречала любимая матушка Татьяна Андреевна и в этой встрече уже не было вопроса как в романе «Когда же мы встретимся?»
В широко распахнутые ворота погоста казаки на руках вносят Виктора Ивановича, несут в дальний угол кладбища дорогого всем человека, чтобы вернуть его, любимого сына, матери. Отец Виктор начинает служить литию, поёт хор и ему вторит птичий хор Тамани…
Никого не смущало, что хоронят в закрытом гробу. Отдавали последнее целование Виктору Ивановичу через стекло…
Так покойно и тихо. Даже говорившие свои прощальные слова не повышали тембр голоса…
И уже на «Святый Боже…», когда казаки подняли гроб, чтобы опустить в могилу, народ зарыдал, а деревья стояли не шелохнутыми, держались, пока не вырос холмик над могилой Виктора Ивановича, не засыпали его цветами, не увенчали венками и крестом рядом с белым ангелом-памятником Татьяны Андреевны Лихоносовой…
Никто не хотел уходить – так сроднились с дорогим всем человеком Виктором Лихоносовым!
Последнюю точку прощания поставила сама природа: в мгновенье ока хлынул ливень… Перебегая от дерева к дереву, люди, не сговариваясь, говорили: «Даже природа заплакала навзрыд, до того хороший был человек Виктор Иванович, а какой большой писатель земли Русской…»
И было так печально, но покойно и светло на душе. «Люблю тебя светло…»
Сергей Котькало
